Сначала, конечно, понятного было мало - экстраверты, интраверты, инфантилы, акцентуация, модель семьи - все это сливалось в один поток с откровением о своей жизни и перечислением причин и признаков нервных болезней. Было почему-то очень весело с каждой неделей находить у себя все больше и больше признаков явной психопатии.

Родители дома волком выли: "И что ты пристала к нам с этой моделью семьи?! Ну не все ли тебе равно, правильная она у нас или нет? Будет своя - устроишь по правилам!"

А мы ждали каждого вторника, как праздника, - наконец-то хоть чуточку ясны сами себе, наконец-то казавшаяся ранее неразрешимой проблема "как жить, каким быть?" стала потихонечку решаться.

Урок "Этика и психология семейной жизни" - одновременно и лирическая отдушина среди школьных логарифмов, и обычный школьный урок, на котором чему-то учат. Учат общаться, учат терпимости и доброте, учат искать самую глубокую и никому не видимую причину любого явления или конфликта. Учат воспитывать ребенка, учат научным терминам.

Но ведь семейная жизнь-то не только общение двух душ, но и двух тел тоже. Психология и сексология здесь неразрывны. А значит - нельзя их ставить на одну доску, выбирать что-то одно и втискивать его в тот один-единственный час в неделю, который идет под знаком подготовки к семейной жизни.

Достигнуть культуры общения, забыв про культуру секса, и, наоборот, надеясь, что мы постепенно научимся, недостающему сами, нельзя.

Можно соглашаться или спорить с Львом Толстым, утверждавшим, что единственное назначение женщины - семья. Можно с пеной на губах доказывать, что женатый мужчина должен быть свободным.

Но кто же будет возражать, что об этом надо - и обязательно! - говорить?

А значит, не час и не два в неделю должен идти этот урок. Не год и не два должен вестись, а, может быть, с первого класса.

И не только сексуальность души, но и душевность секса должна на нем изучаться...

Светлана Шайдакова

Московский Комсомолец № 227 (15.927) от 3 октября 1990 г.
 

[Иллюстрация: Вечеллио Тициан. Адам и Ева.]